Послевоенное детство деда

Воспоминания записал дмитровчанин Евгений Ким, 12 лет

            Я, Женя Ким, живу в г. Дмитрове и учусь в 6 классе. О Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. и о Великой Победе слышал многое, читал, смотрел кинофильмы. Мне кажется это очень важным и интересным.

Когда я узнал о конкурсе «Моё послевоенное детство», то  решил написать, каким было это детство у моего деда по его рассказам. Дед, Ким Моисей Ирбемович,  родился  в конце победного 1945 года недалеко от г. Ташкента (Узбекистан). Его отец, а значит мой прадед, Ким Ир Бем (Ир – главный, Бем – тигр) вместе со 180 тысячами  советских корейцев  был насильно переселён в 1937 году из Дальнего Востока в Среднюю Азию.

Когда дед пошел в школу, он несказанно удивился тому, что будет учиться в русской школе. А ведь в колхозе, где он жил, русских было очень мало. Узбекистан большой, но мир русских, наверно, огромный, раз всех учат русскому языку... Так он впервые узнал, что на свете есть различные народы, внешне непохожие друг на друга. Люди по-разному ведут себя, одеваются, питаются, веселятся и говорят на разных языках.

Жили бедно, в семьях было много детей, но как-то особого голода не помнит. Может быть оттого, что «Ташкент – город хлебный?» А может потому, что старшие всегда находили способ накормить детей. Помню как-то рано утром, рассказывал дед, он с мамой на повозке, запряжённой ослицей, поехали на базар. Хотя он ещё не ходил в школу, но умел управлять повозкой. Их обгоняли машины, один раз погонщик с несколькими верблюдами. Дед их видел впервые – это удивительные животные, величественные, таинственные и большие, двугорбые. Узбеки в разноцветных ватных халатах и в тюбетейках сидели на корточках и беседовали. Проезжали через речку Чирчик (вода в ней буроватая, потому что течёт с гор). А мост весь железный, узкий, но деду он казался большим и длинным. Наконец прибыли в посёлок близ Ташкента. Он знаменит своим огромным базаром. Мама, то есть моя прабабушка, разложила на полке помидоры, огурцы, зелень, яблоки, дыни. Товар был со своего огорода и всегда отменный. Было жарко, и мама дала маленькому деду в руки большую кружку и попросила принести воды. Колонка была где-то около въезда на базар. Когда шёл к воде, застал возницу с огромной бочкой, который монотонно кричал: «Вода ключевая, холодная, вкусная – всего за 15 копеек». А ведь за 15 копеек можно было купить тетрадку. Дед так удивился, неужели даже простую воду люди продают. Кричит ему: «Дай воды напиться!», а он: «Деньги давай». Я ему говорю, что денег нет, а он, «тогда ищи у выхода из базара».Но я уже заплутал – базар-то большой, этих похожих рядов, ох как много, а выходов несколько. Наконец нашёл и воду набрал, но вот незадача, никак не могу найти то место, где мы стояли. Вроде нашёл, а мамы нет и сумки нашей тоже. Ну, думаю, потерялся. Ищу уже на другой стороне и вдруг слышу голос мамы: «Ты зачем нашу сумку забрал, негодный мальчишка?». Говорила, смешивая русские, корейские и узбекские слова. Я обернулся и увидел маму, отбирающую у чумазого мальчугана нашу сумку. «Я не хотел украсть, но мальчишки подговорили взять немного денег на сладости» - хныкал малец. Почему-то мама не кричала и не била его, а погладила по его вихрастой головке, и … дала денег. «Этого хватит, но больше чужое не бери– лучше попроси» и слегка подтолкнула его вперёд. Он захлопал глазами: «А вы к милиционеру не поведёте?» и, не веря себе, много раз только повторял «спасибо», «я больше не буду так делать».

Дед рассказывал и о детских радостях. В кино они иногда просачивались через окно в кинотеатре. К концу фильма засыпали, потому что сеансы начинались поздно и были для взрослых. Но когда показывали фильм «Жди меня» – никто не уснул. Как рассказывал дед, игрушек фабричных у них почти не было, но всё равно, у них был целый «парк» игрушечных автомашин – гладкие камушки по форме похожие на машины. Иногда, сдав тряпки, кости, макулатуру, можно было получить от разъезжавшего по улицам  старьевщика  свистульку, какие-то детские поделки, а если повезёт,«тянучку» или «подушечки» – простенькие конфетки без обёртки. Считалось удачей разменять у старого узбека одно куриное яичко на стакан жареных семечек. Дед проделывал это много раз. Гоняли в футбол, правда, мячи были тряпичными – это  обтянутый плотно тряпками шар. Любили лапту и городки. Детских велосипедов не видели, ноги просовывали под раму взрослого велосипеда и катались. Любили купаться, ловить рыбу удочками. Играли в войнушку,  «оружие»  было  деревянное, но всё было в удовольствие.

Дед также вспоминал, что в послевоенные годы взрослые о войне говорили мало, медали свои редко надевали. Тогда даже День Победы не отмечали, видно тяжело далась всем война. Дед, только чуть повзрослев, однажды обнаружил в ящике 2 медали своего отца: за победу над Германией и за победу над Японией. Прадед не воевал, но он хорошо работал на трудовом фронте. И дед тоже имеет медаль «XX лет победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», получил, когда служил в Советской армии. Потом окончил институт, работал. А вот совсем недавно в июле этого года  в составе автопробега к саммиту АТЭС он проехал от Санкт-Петербурга до Владивостока (остров Русский) на машинах. Это уж,совсем круто, как только он смог такое совершить в таком возрасте!

Так по рассказам деда я понял, какая сложная доля досталась послевоенным детям. Однако они говорят, что у них было «счастливое детство». И эти дети сделали сами свою судьбу. Я горжусь такими людьми, а деда очень уважаю. У нас сейчас совсем другая жизнь, но надо тоже много учиться и трудиться.